Мересьев в д плав. Час пешком до своих

надо пройти, чтобы по-настоящему понять, почему мы победили в войне

Апрельский лес не выглядел весенним: тронутые первой оттепелью сугробы высотой местами до метра тяжело лежали, наливаясь первой влагой, и лишь под старым ельником снежный покров доходил до середины сапог и позволял идти, не сбивая дыхание. Вереница из 12 человек, одетых в зимнюю форму лётного состава Российских военно-космических сил (ВКС), с рюкзаками за спиной шла по маршруту 76-летней давности.

Может быть, с тех пор здесь и не ходил никто. А в начале апреля 1942 года в демянском небе над деревней Рабежа у Лютицкого болота был сбит советский истребитель Як-1 580-го авиационного полка Северо-Западного фронта. Пытаясь посадить поврежденную, разваливающуюся на куски машину, летчик выпал из нее на высоте 30 метров, и лишь старая разлапистая ель да высокий сугроб сохранили ему жизнь. Звали пилота Алексей Петрович Маресьев. Так началась история героя, которую позже опишет писатель Борис Полевой в своей «Повести о настоящем человеке». Повредив, а позже и отморозив ноги, Маресьев 18 дней полз по этим диким девственным местам в поисках людей, когда в нескольких километрах от валдайской деревни Плав его, уже полуживого, и обнаружили местные мальчишки.

Точка отсчёта

Идею московского «Клуба лидеров» пройти по маршруту легендарного советского летчика поддержали губернатор Новгородской области Андрей Никитин и командир поискового отряда «Находка» экспедиции «Долина» Александр Морзунов. В принципе и самого маршрута никогда бы и не было, не найди пару лет назад поисковики место падения истребителя Маресьева. Нашли его не по привычным воронке и обломкам, а по архивным документам. Как оказалось, эта территория к лету 1942-го уже находилась под контролем советских войск, и сбитый Як-1 был обнаружен и эвакуирован армейским ремонтным подразделением. К счастью, рапорт тыловиков содержал точные координаты — высота такая-то, топографическая отметка. Она сохранилась и сейчас — железный пирамидальный каркас, установленный геодезистами еще в 20-е годы прошлого столетия. Это и есть начальная точка Тропы Маресьева. От нее и ушли в необычную экспедицию семь человек из «Клуба лидеров» и пятеро новгородских поисковиков.

Из болота в космос

К походу готовились заранее, прокладывая по карте маршрут от геодезической точки до памятного знака у деревни Плав, установленного на месте спасения летчика. Не зная местности, тропу рисовали под линейку вдоль Лютицкого болота. Получилось не так уж и много, около 10 километров. Их предполагалось преодолеть за сутки, с ночевкой в лесу после преодоления 2/3 пути. Видимо, издалека это показалось задачей недостаточно сложной, поэтому участники экспедиции решили добавить себе трудностей. Решили идти налегке, без продуктов и достаточного запаса воды, ночевать у костра на еловом лапнике, в рюкзаках нести лишь смену нательного белья. Чтобы еще приблизить условия к маресьевским, попросили министерство обороны выделить комплекты полетной зимней формы ВКС. Получилось символично, но абсолютно не приспособлено к походу: в теплых, но тяжелых комбезах и куртках с цигейковыми воротниками хорошо летать, но не наматывать лесные километры по пояс в снегу. Поняли это, конечно, позже, уже в пути. Из благ технического прогресса с собой была взята довольно увесистая радиостанция с мощной антенной и комплектом аккумуляторов. У «Клуба лидеров» есть давняя традиция — во всех своих экспедициях, а были они уже в алтайских горах, на Монблане и Эльбрусе, на Камчатке и в Арктике, проводить сеансы связи с космонавтами международной космической станции (МКС). Естественно, время и канал были согласованы с ракетно-космической корпорацией «Энергия» имени С.П. Королева.

«Нормальные герои всегда идут в обход»

То, что путь будет нелегким, все убедились, пройдя всего 500 метров. Впереди идущий буквально продавливал собою сугробы, второй и третий в цепочке расширяли след. Менялись через каждые 100-150 метров. Приходилось идти сапог в сапог, поэтому путь команды экспедиции мало отличался от лосиных троп, коих здесь было неимоверное количество. Пока еще были силы шутить, все вспоминали встречу Маресьева с медведем, подозрительно косясь на здоровые еловые выворотни, словно под каждым из них была берлога косолапого. Ни единственное охотничье ружье, ни тем более ножи не вселяли уверенности в безопасности такого рандеву.

Ориентиром для экспедиции служило заснеженное Лютицкое болото, которое надо было обойти, придерживаясь берега. То, что на карте выглядело прямой, на деле оказалось заячьим петлянием. Приходилось огибать многочисленные поваленные деревья, заболоченные места, где вода не замерзает и при -20 градусах, густые заросли кустарника, в которые, судя по следам, не лезли даже лоси. Поэтому пройдя уже более 10 километров, пункта предполагаемого ночлега экспедиция так и не достигла. К вечеру все основательно выбились из сил и промокли от пота. На уже частых привалах сидели молча, медленно допивая последние глотки взятой воды. Как эти километры в одиночку полз Алексей Маресьев, представить сложно.

Лесной лагерь

На ночлег вынуждены были устраиваться, чтобы не ставить лагерь впотьмах. Разделились на три группы, у одного костра 12 человек не разместить. На сухие еловые жерди накидали лапника, из собранных в округе поваленных временем сушин развели костры. Развернули антенну для радиостанции, сеанс связи с МКС был назначен на 22.40. В это время космонавты должны пролетать над Сочи. Температура же в демянском лесу опустилась до -5. От накопленной усталости чувства голода не было, но нестерпимо мучила жажда. В единственной на всех железной кружке топили снег и разливали в пустые фляги. Получалось что-то вроде лесного компота: вода имела яркий вкус едкого хвойного дыма с примесью пепла. Кто-то пил по глотку, кто-то лишь полоскал рот. Переоделись в сухое. Остатки вечера ушли на поиски и заготовку дров.

Пролетая над Сочи

За час до сеанса запищала радиостанция, МКС давала настройку. С абсолютно чистого неба сквозь двадцатиметровые ели на алюминиевую конструкцию антенны смотрели звезды. И она, и оранжевый дисплей радиостанции казались чужеродными и немного смешными предметами в этом почти дремучем новгородском лесу. Сейчас на МКС шесть космонавтов: двое россиян, три американца и японец. Точнее, космонавтов двое, наших. Остальные называют себя астронавтами. В назначенное время в динамике мы услышали голос 118-го космонавта Российской Федерации, 537-го космонавта мира, бортинженера МКС-55/56 Олега Артемьева, который вместе со своим командиром Антоном Шкаплеровым находился в российском сегменте станции. Американцы и японец отдыхали в своем. На разговор с «небожителями» нам отводилось всего 6 минут. Естественно, рассказали об экспедиции и ее целях, что вызвало горячую реакцию у Олега Артемьева, ведь космонавты тоже летчики: «Для нас Алексей Маресьев — это икона. На таких железных людях вся авиация держится. Важно, чтобы память о наших героях не исчезла. Спасибо вам, что своей экспедицией напоминаете о подвиге Алексея Петровича». Нам тоже было интересно, чем заняты сейчас космонавты МКС. Оказалось, наш сеанс связи застал их за ужином. А на вопрос, какой эксперимент лично проводит Артемьев, он ответил, что изучает порог чувствительности боли в невесомости. Между тем наша пешая экспедиция подходила к порогу медленного замерзания.

Демянский волк тебе товарищ

Сном это было назвать трудно: сорокаминутную дрему прерывало чувство холода. Вставали с лапника, садились к костру в попытке снова нагреться. В метрах ста от лагеря с разных сторон выли волки. К огню вряд ли приблизятся, но некоторые решили больше не спать, нащупывая на боках чехлы ножей. Поэтому, когда небо начало сереть, даже обрадовались — можно идти в путь, да и теплее будет. На часах 5.30. К 11-ти нас ждали у памятного знака Маресьеву. Ночной заморозок образовал на болоте наст, с трудом, но выдерживающий человека. Через пару часов этот путь станет снова непроходим. Решили рискнуть. Пересекли на входе в болото волчьи следы: лапы серых размером с хороший мужской кулак четко проявлялись под восходящим солнцем. Пока еще бодро перешли болото. Это позволило сократить путь километра на два. И снова лес. Где-то здесь, по словам Александра Морзунова, лежит экипаж нашего бомбардировщика Пе-2. Самолет после войны растащили на металл, а останки трех погибших летчиков местные где-то прикопали рядом. Это место до сих пор не найдено. Имена их известны, в паре километров у лесного зимника им установлен памятный знак. Но могила безымянная. Поисковики намерены вернуться сюда летом, надо найти ребят.

Мы прошли, они победили

По времени и месту точно вышли на точку окончания экспедиции. Позади более чем 20-километровый путь. В последние 500 метров делали три привала. Сказывались усталость первого дня и бессонная ночь. Со стенда у памятного знака на нас смотрел еще молодой летчик-истребитель, Герой Советского Союза Алексей Петрович Маресьев. И теперь мы точно знаем, почему наша страна победила в той войне.

Недавно новгородские п оисковики нашли место падения самолета легендарного лётчика, Героя Советского Союза Алексея Маресьева и проследили его путь к спасению. О том, что в знаменитой «Повести о настоящем человеке» Бориса Полевого правда, а что - лишь писательский вымысел, рассказал Александр Морзунов , руководитель НООО «Поисковый отряд «Находка».

Мы не преследовали цель найти именно самолёт Маресьева. Мы занимались и занимаемся поиском погибших солдат Великой Отечественной, восстановлением исторической памяти. Наша задача: вернуть из последнего полёта лётчиков, которые до сих пор пребывают в неизвестности.

Летчик-истребитель Алексей Петрович Маресьев. (Фото: ТАСС.)

Командир поискового отряда «Находка» Александр Морзунов (справа).

- Что меняет эта находка в наших представлениях о подвиге лётчика?

Полагаю, что это событие не является причиной или поводом для переосмысления происшедшего в 1942 году. Но проследить тот 18-суточный путь, который проделал раненый лётчик до того момента, когда его нашли у деревни Плав местные жители, не просто интересно, это необходимо сделать. Ведь то, что описано Полевым в книге, это художественный вымысел.

Вот, например, чем может питаться лётчик в лесу в апреле месяце в Новгородской области? Я сейчас живу здесь, в 10 километрах от того места, где упал самолет Маресьева, и чётко представляю себе, что можно найти в лесу. На болоте, если раскопать снег, можно найти клюкву. Здесь, в районе озера Вельё, своего рода природная аномалия: зима и весна наступают на две недели позже. Когда в городе Валдае трава зелёная, здесь лежит снег.

В начале апреля 1942 года толщина снега была не меньше метра. Что можно добыть из питания в такое время? Варианты из повести - например, ёжик - этого, конечно, не было.

- Удалось ли вам определить маршрут Маресьева после приземления?

До нашей экспедиции самолёт пытались найти на расстоянии до 70 километров от того места, которое определили мы. Теперь мы совершенно отчётливо знаем, что маршрут Маресьева по Лютицкому болоту был протяжённостью, если выложить его по прямой, где-то шесть-десять километров максимум.

Машина падает в четырёх километрах от деревни Рабежа, в шести километрах от деревни Овинчище и в 150 метрах от проезжей дороги, которая шла вдоль линии фронта и соединяла населённые пункты на нашей, советской территории.

Лётчик, упавший с высоты 30 метров и ударившийся о землю, однозначно воспринимает действительность несколько иначе: возможно, он вообще её первое время не воспринимает.

К сожалению, Алексей Петрович выбрал единственное направление для своего пути, на котором не было ни жителей, ни военных - Лютицкое болото. Оно вытянуто с запада на восток.

По нему и пошёл раненый лётчик. На другом краю болота его нашли жители деревни Плав.

- Но можно ли идти 10 километров в течение 18 суток?

Мне представляется, что лётчик не шёл по болоту по прямой и не всё это время он был в пути: возможно, он где-то отлёживался. Нами были замечены обломки «сенных сараев» - небольших рубленых домиков, где местные крестьяне жили, когда ходили на покосы. Метрах в трёхстах от места падения сохранилась часть стены подобного домика, и в одном из таких мест лётчик Маресьев мог провести некоторое время, приходя в себя.

Точно не было всей истории с переходом линии фронта, описанной у Полевого, потому что место падения - это однозначно наш тыл. Не было известных из повести сгоревших деревень, обозов, немцев на дороге, тем более партизан с последней курицей - это всё писательский вымысел. Но тот героический факт, что Алексей Петрович после страшного падения и тяжелейшей операции вернулся в строй и воевал фактически без ног, конечно, неоспорим.

Но осталась и последняя загадка в истории Маресьева. Когда Алексея Петровича нашли, его хороший друг Андрей Николаевич Дегтяренко выпросил у командира полка самолёт У-2, погрузил умирающего Маресьева в самолёт и вывез в Москву. Если бы ему не оказали помощь, он бы умер в этих местах. Это было в конце апреля 1942-го - а через несколько месяцев, 17 июля Дегтяренко отправился в свой последний вылет - пропал без вести здесь же, над Демянском. И мы постараемся найти самолёт и останки ещё одного Героя Советского Союза…

Надо полагать, главная находка была сделана в архивах Министерства обороны? Именно там были найдены документы, в которых указывалось место падения самолета Маресьева…

Здесь надо отдать должное двум факторам.

Во-первых , это инициатива Российского военно-исторического общества, которое предложило нам совместную программу, посвящённую столетию Маресьева.

Во-вторых , в последние десять лет мы постоянно работаем с документами архива Министерства обороны в Подольске. За это время у меня сформировалась приличная архивная база по местам падений, по сбитым самолётам и погибшим лётчикам. Периодически я просматривал копии этих документов, чтобы найти какие-нибудь «зацепки», связанные с самолетом Маресьева.

И «зацепка» такая нашлась: акт передачи эвакуационной командой 245-й стрелковой дивизии нескольких самолётов 60-му району авиационного базирования. С другим документом, актом на списание, он совпадал по номеру 4649 - это номер самолёта Маресьева. Согласно этому акту, место падения самолета было обозначено в четырёх километрах севернее деревни Рабежа, у отметки 238.2.

На карте отмечен боевой вылет Алексея Маресьева 5 апреля 1942 года и место падения - совсем близко от штаба нашей дивизии.

При этом один из этих архивных документов принадлежит авиационным частям, а другой - пехотным. Никто раньше не искал документы, связанные с самолётом Маресьева в пехотных частях - это даже никому в голову не приходило.

- А что произошло с самим самолётом?

Это стандартная процедура: упавший самолёт отправляли в мастерские, разбирали и пускали на запчасти для других машин. 25 мая 1942 года его вывезли - тогда это был не самолёт Героя Советского Союза, а обыкновенный Як-1 младшего лейтенанта Маресьева.

- Вы предлагаете установить на месте падения памятный знак?

Наше настоящее без прошлого существовать не может, тем более без такой истории, которую увековечила «Повесть о настоящем человеке». Очень хотелось бы, чтобы любой проезжающий мимо человек мог остановиться, пройти от дороги 150 метров к месту начала героической истории. Но я думаю, что знак не должен помпезным: наверное, таким его хотел бы видеть и сам Алексей Петрович…

Фёдор Мамаев ,

В 2016–2017 годах участники Новгородской областной общественной организации (НООО) «Поисковый отряд «Находка» установили место падения в апреле 1942 года истребителя легендарного советского аса Алексея Петровича Маресьева (1916–2001). Его имя было и остается в плеяде самых прославленных олицетворителей Победы. В советское время он был светочем для немалого числа других телесно ущербных (инвалидов после войны было несчетное множество), к кому на каком-то этапе жизненного пути судьба была немилосердна, и кто благодаря его примеру справился с тяжкими невзгодами. Книга о нем – «Повесть о настоящем человеке» (1946) Бориса Полевого – была настольной для многих послевоенных поколений – до того момента, когда сразу же вслед за развалом Советского Союза в 1991 году ее исключили из школьной программы.

А в 2016-м было не бог весть как масштабно для страны отмечено 100-летие Маресьева (разве что на его родине в Камышине прошли торжества с участием пилотажной группы «Русские Витязи»); через год еще более скромно минуло 75-летие со дня-дней-недель-месяцев его подвига. «Со дня-дней-недель-месяцев» – потому, что свершение этого поистине уникального ратного деяния было не «единомоментным», а неотвратимо растянулось на длительное время.

ЗНАЛ БЫ, ГДЕ УПАЛ…

Освежим в памяти «три этапа» этого доблестного геройства.

После падения в глухом лесу тяжело раненный летчик, лишенный каких-либо продуктов питания, а также компаса, ориентируясь лишь по солнцу, 18 долгих дней и ночей через буреломы и снега выходил-выползал к своим и отвел от себя, казалось бы, неминучую погибель.

Потеряв обе обмороженных в этом походе ноги, встал на протезы и немедленно устремился на этих «деревяшках» опять в небо: преодолев категоричные препоны кадровиков, добился направления в авиашколу, где успешно освоил без малого полугодовой курс.

Вслед за этим 27-летний летчик не стал отсиживаться в тылу, а добился и вовсе «невозможного» – возвращения на фронт, причем не на какой-нибудь «вяло воюющий», а на Брянский – в 63-й гвардейский истребительный авиационный полк (гиап).

Золотой Звездой Героя Советского Союза вернувшегося в боевой строй к тому времени краснознаменного кавалера наградили 24 августа 1943 года – за отвагу и мужество, проявленные в небе над Курской дугой. За год боев вернувшийся к боевым полетам обезноженный пилот сбил четыре самолета врага, причем два из них – истребители ФВ-190 – в одном бою.

В период между упомянутыми знаменательными годовщинами поисковики и нашли точное место в демянской лесной глуши, где 5 апреля 1942-го рухнул подбитый Як-1 будущего на тот момент Героя. Зачем им это было надо – ведь не пропал же летчик? Руководитель НООО «Находка» Александр Морзунов в беседе с «НВО» так пояснял этот порыв – свой и других таких же подвижников: «Вообще-то мы стараемся искать погибших летчиков. И мы вроде не брались за то, чтобы найти место падения самолета Маресьева, но все-таки мы его нашли. И думаем, что со временем оно будет достойно обозначено. Потому что подвиг Маресьева – это подвиг не его только, а всей нашей страны, победившей в той войне фашизм».

По словам Морзунова, на поиски останков маресьевского истребителя в демянские леса и болота, в коих в 1941–1943 годах гремели ожесточенные бои, в разное время отправлялись многие энтузиасты, организовывались целые экспедиции – хотели извлечь боевую машину, по возможности восстановить и сделать памятником: «Но безрезультатно. Теперь же совершенно точно установлено и подтверждено документами из Центрального архива Министерства обороны место падения самолета Як-1 младшего лейтенанта Алексея Петровича Маресьева». Имея под рукой эти конкретные данные, поисковики вышли на ту «площадку» в лесу. «А ведь точной точки падения самолета и что с ним стало потом, не знал даже сам Алексей Петрович», – рассказывал Морзунов.

Боевой Як Маресьева, как выяснилось, свалился на ельник в географической отметке 238,2, находящейся несколько севернее деревни Рабежа Демянского района. Надо себе вообразить, что от места крушения самолета до точки, где обнаружили ползшего две с половиной недели тяжело раненного советского пилота крестьяне, подобрали его и окончательно спасли от верной погибели, было «всего» 6 – максимум 10 километров по прямой. Упал же он всего-то в полтораста метрах от проезжей дороги, идущей вдоль линии фронта: до деревни Рабежа – 4 км на юг, до деревни Овинчище – 6 км на север. «Но, к сожалению, – констатирует Морзунов, – перелетев за эту дорогу, Алексей Петрович выбрал единственное направление для своего пути, на котором не было ни жителей, ни военных – Лютицкое болото, вытянутое с запада на восток. На другом краю этой хляби на него и набрели жители деревни Плав».

Не приходится сомневаться, что летчик, только что вышедший из боя, выпавший из кабины падающей на деревья крылатой машины, слетевший по еловым лапам с высоты 25–30 метров (высота 9-этажного дома) и отменно ударившийся о землю – пусть покладистая хвоя и снежный покров несколько и смягчили удар, – воспринимает действительность куда иначе, чем турист или охотник. А потому он не ведал, не гадал, что всего в четырех километрах от места крушения его Яка – в Рабеже – стояли штаб 245-й стрелковой дивизии и вспомогательный пункт управления 34-й армии Северо-Западного фронта. Именно солдаты этой дивизии через какое-то время обнаружили сбитый краснозвездный истребитель, который летчик уже оставил. Согласно тем же архивным данным, к поискам упавшего «ястребка» приступили быстро, однако: «При поисках самолета У-2 и наземной командой в этом районе место падения самолета не обнаружено».

ТРЕХДНЕВНЫЕ СНЫ В ГОЛОДНУЮ РОБИНЗОНАДУ

Интересно также, что лишь через 72 года был опубликован (журнал «Родина», №6/2015) рассказ самого уже начавшего воевать без ног Маресьева, записанный в июле 1943 года сотрудниками (а точнее – сотрудницами) Комиссии по Великой Отечественной войны АН СССР. Это случилось за несколько недель до награждения его Золотой Звездой Героя и за три года до того, как Борис Полевой увековечил его в образе Мересьева в знаменитой «Повести о настоящем человеке». Эти на тот момент довольно свежие воспоминания Героя тоже позволяют взглянуть на историю его подвига иначе. Скажем, в «Повести…», а вслед за ней и в одноименном фильме (1948) утверждается, что истребитель Героя упал на территории, занятой гитлеровцами. В то время как со слов Маресьева было записано:

«Пробили мне мотор. А я был над их территорией. Высота была метров 800. Я немного оттянул самолет на свою территорию, километров за 12…»

В произведении Полевого описывается, как в день падения летчик застрелил разбуженного войной и вылезшего из берлоги медведя, ищущего, чем бы поживиться. А вслед за тем обзавелся немецким кинжалом и аж килограммовой банкой замерзшей тушенки на месте давно отгремевшего боя, которой в первые дни своего героического путешествия к своим утолял голод. А потом «Алексей питался молодой сосновой корой, которую на отдыхе сдирал кинжалом, почками берез и лип да еще зеленым мягким мхом». Также по книге употреблял он в пищу мороженые ягоды клюквы и можжевельника. Лес, судя по описанию Полевого, буквально кишел фауной, и летчику хотелось застрелить то сороку, то сойку, то зайца, но он осекал себя: «В пистолете оставалось только три патрона: два для врага, один, в случае надобности, для себя». Позже вынужденному Робинзону с неба удалось попировать случайно обнаруженным спящим ежиком, которому он вспорол брюхо и употребил всырую («обсосал каждую косточку»), а еще муравьями. В освободившейся же от тушенки банке стал кипятить взвары из куцей подножной растительности: огонь разводил от обнаруженной в кармане зажигалки из винтовочного патрона, которую ему презентовал на память механик его истребителя: «Отрадой ему был «чай» из собранных на проталинах лакированных листочков брусники». Да еще поджаривал на костре еловые шишки, вытряхивал из них семена и «крохотные орешки бросал в рот».

На самом деле, судя по описанию этой робинзонады самим Маресьевым, за исключением муравьев, ничего к вышеизложенному и близко не было. Ниже для наибольшего понимания читателем, что происходило с раненым летчиком в эти две с половиной недели, приведем выдержку из стенограммы его разговора с учеными дамами в июле 1943 года:

«Я, вероятно, сильно ударился, так как вскоре у меня начались галлюцинации...

Я так и блудил. Шел, ложился, потом снова шел. Спал до утра в снегу. Один раз мне показалось совершенно ясно, что стоит дом, из дома выходит старик и говорит, что у нас здесь дом отдыха... Потом пошел в другую просеку, смотрю – стоит колодец, девушка гуляет с парнем…

Я упал 12 километров от линии фронта, но никак не мог сообразить, где я, мне все время казалось, что я у себя на аэродроме или где-то близко... И такая история со мной продолжалась суток 10–11, когда галлюцинация у меня прошла…

Раз я просыпаюсь утром и думаю, что мне нужно делать?.. Думаю, наткнусь, в конце концов, на какое-нибудь село, а потом меня доставят. Но я очень сильно отощал и идти не мог. Шел я так: выбрал себе толстую палку, поставишь ее и подтягиваешь к ней ноги, так и переставляешь их. Так я мог пройти максимум полтора километра в сутки. А потом трое суток опять лежал и спал. И сны такие снятся, что кто-то зовет: «Леша, Леша, вставай, там тебе припасена хорошая кровать, иди туда спать...»

Так я провел 18 суток без единой крошки во рту. Съел я за это время горсть муравьев и пол-ящерицы. Причем я отморозил ноги… Но я не догадался, что ноги у меня отморожены, я думал, что не могу идти от голода».

Как видно из сопоставления «Повести…» и истинных злоключений «настоящего человека», никаких «ежеедств и брусничных чаепитий с орешками» у Маресьева в его 18-дневных блужданиях не было и в помине. Описанное же Полевым может показаться чуть ли не усиленным питанием в санатории по сравнению с тем, что испытал Маресьев в реальности.

Нашедший место падения маресьевского Яка поисковик Александр Морзунов размышлял в разговоре с автором этих строк:

– Сейчас на Дальнем Востоке, в Сибири и на юге страны с летчиками проводятся занятия по выживанию в случае попадания их в маресьевскую ситуацию. А давайте попробуем представить, чем сможет питаться летчик в лесу в апреле месяце в Новгородской области, окажись он, не приведи бог, в ситуации Маресьева? Я живу километрах в 10–12 от того места, где упал самолет Маресьева, и хорошо представляю себе, что можно найти в заснеженном апрельском лесу. Тем более что по третьему высшему образованию я биолог. На болоте, если раскопать снег, и правда можно выискать клюкву. Но здесь, в этом радиусе от озера Вельё, своего рода природная аномалия: зима и весна наступают на две недели позже. Когда в городе Валдай, что в 50 км на север от места падения Маресьева, трава зеленая, здесь еще лежит высокий снег. А в начале апреля 1942 года потепления климата еще не наблюдалось, и толщина снега была не меньше метра. Что можно добыть из питания в такое время? Один из вариантов из повести – пребывающий в анабиозе ежик – этого, конечно, быть не могло. Как не могло быть при всем уважении к Алексею Петровичу и ящерицы с муравьями. Ящерицы зимой спят, прячась в подземные норы грызунов или под корни и толстую кору деревьев – их опытному-то натуралисту найти трудно. А лесные рыжие муравьи уходят глубоко в землю – на полтора-два метра, туда, где температура в течение всей зимы может продержаться до 7–8 градусов. Поэтому очень сомнительно, что обессиленный Маресьев, даже если он каким-то образом набрел на муравейник, вручную смог добраться до его обитателей.

Так что Маресьев, если и мог что употребить в пищу, то лишь снег и почки деревьев. Муравьи же и ящерица могли быть ему навеяны галлюцинациями, возможно, явились к контуженному летчику из закоулков детской памяти, ассоциировались с чем-то, что он случайно загреб пятерней. Тут уж как по Фрейду…

ЗА 18 СУТОК ПРОШЕЛ «ВСЕГО» 6–10 КИЛОМЕТРОВ

Многих удивляет, почему Маресьев «так долго» преодолевал «это несчастное расстояние»? Выше это уже пояснено самим Маресьевым еще в 1943 году. Руководитель поискового отряда «Находка» высказал свои предположения: «Летчик вряд ли шел по растянувшемуся на восток на 6–8 километров болоту строго по прямой. И, конечно же, не все это время был в пути. Он где-то отлеживался, спал. При работе на той местности нами были замечены обломки сенных сараев – небольших рубленых домиков, где местные крестьяне жили, когда ходили на покосы. Метрах в трехстах от места падения сохранилась часть стены подобной времянки, и в одном из таких мест Маресьев мог провести некоторое время, приходя в себя».

Но наиболее доходчивое пояснение, основанное на личном опыте, дал на рубеже еще 2010 года руководитель московской ежегодной (с середины нулевых) внедорожной поисковой экспедиции «Линия фронта», работавшей в том числе и в деревне Плав, Сергей Владимирович Баранов: «Прошлой зимой, когда мы ходили на лыжах от Плава до Лютицкого болота, через которое полз Маресьев, я понял, что продвигаться 17–18 суток по такому снегу можно километров 5–6. Я не шучу. Глубина снежного покрова в этом году была около метра, местами даже больше. Температура стабильная, оттепелей не было, и снег был не слежавшийся, а рыхлый, как песок. Так вот, когда кто-то из нас падал, потеряв лыжу, то встать на месте было невозможно. Не было точки опоры. Нужно было подползать к дереву и вставать, хватаясь за ствол. И вот мы – здоровые мужики, неголодные и нераненые – обратили внимание, что при отсутствии опоры (оттолкнуться не от чего), приходится перекатываться, и на преодоление расстояния в 10 метров уходили минуты! Порой до 4–5 минут. В ситуации с Маресьевым все отталкиваются от того, сколько суток он полз. Время впечатляющее, и, кажется, что от упавшего самолета до места, где нашли летчика, должны быть десятки километров. Так вот теперь я понимаю, что не обязательно».

Познавательно будет в ключе наших размышлений о беспрецедентной лесной робинзонаде Маресьева взглянуть и на любопытный аналогичный пример из довоенного времени. Трагический случай тяжелого зимнего происшествия был зафиксирован в Постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР «Об авариях и катастрофах в авиации Красной Армии» от 9 апреля 1941 года: «В 29-й авиадивизии (дислоцировалась на Дальнем Востоке. – В.З.) пропал самолет под управлением командира звена младшего лейтенанта тов. Кошляка М.В., а командование дивизии и руководство ВВС не предприняло серьезных мер к розыску пропавшего летчика. Через 20 дней лейтенант был случайно обнаружен в кабине самолета замерзшим. Из оставленных им писем видно, что летчик после посадки был здоров, жил 8–9 дней, последнее письмо им было написано на 8-е сутки после посадки. В письме написано, что он пытался найти населенный пункт, но из-за глубокого снега был вынужден вернуться к самолету. Летчик Кошляк умер от голода и холода. Поскольку сам т. Кошляк был обнаружен случайно при учебном полете недалеко от населенного пункта, совершенно очевидно, что при принятии ВВС или 29-й авиадивизией элементарных мер по поискам самолета он, Кошляк, был бы спасен».

Стоит подчеркнуть: попавший в маресьевскую ситуацию пилот Кошляк вернулся к упавшему в тайгу самолету отнюдь не из-за того, что в нем были припасы съестного, а только «из-за глубокого снега», по которому невозможно было сколько-нибудь результативно продвигаться.

За спасенным крестьянами пилотом в деревню Плав приехали сотрудники соответствующих органов (обычная практика в те дни). Наверняка младший лейтенант Маресьев писал – и не раз – подробные объяснения, где он «пропадал» и что «делал» в те 18 суток до своего чуть ли не «воскрешения». И где-то в архивных недрах НКВД–КГБ–ФСБ эти материалы хранятся. Почему бы уже не сделать их «совершенно рассекреченными»?..

А БЫЛ ЛИ МИШКА КОСОЛАПЫЙ?

Обращает на себя внимание то, что если в своих воспоминаниях 1943 года Маресьев ни намеком не упомянул о том, что через час-другой после крушения им хотел поживиться косолапый шатун, то сыну он об этом рассказывал в деталях. «Медведь, с которым мой отец столкнулся в лесу, был не мираж, – поведал журналистам Виктор Алексеевич, который в мае 2017 года выезжал с поисковиками на место падения самолета отца. – Медведь был реальный. Отец с моего четвертого захода открылся. А до этого отмахивался: «Чего пристал? Сыт, обут, чего еще надо? Иди, тебя это не касается». Когда я уже взрослым стал, рассказал, как все было. В фильме эта сцена секунд десять длится, а на самом деле, говорит, несколько часов шатун вокруг него крутился...»

Эта раскадровка очень подробно прорисована в произведении Бориса Полевого, и Маресьев-сын не привнес в нее никаких новых деталей. Представляется, однако, что «сыт, обут, тебя это не касается» – довольно странное уклонение родителя от наследника фамилии, который давно прочитал о поединке отца с бурым хозяином валдайских чащоб в «Повести…» о нем. Можно поразмышлять, почему Маресьев-отец «до четвертого захода отмахивался» от сына, просившего рассказать об этом. Писатель, работая над повестью, был убежден, что подача такой схватки весьма украсит будущее произведение, что этот необычный бой после боя вполне уместен и важен в канве художественного изложения, претендующего на народный эпос. И Маресьеву потом на многочисленных встречах с людьми ничего не оставалось делать, как скрепя сердце «подтверждать» то, что на самом деле приключилось с Мересьевым – как ни крути, а отчасти вымышленным героем «Повести о настоящем человеке». Стоит с немалой долей вероятности предположить, что Маресьева о таком одолжении могли даже попросить партийные инстанции – мол, Алексей Петрович, для пользы дела воспитания подрастающего поколения соглашайся со всем, что начертал Полевой. Тем более что произведение было удостоено Сталинской премии…

В преддверии своего 85-летия, до которого «настоящий человек» не дожил двух дней, он так же привычно, как и в прежние годы, рассказывал (и в его интонации отчасти слышится самоирония и что его подобные вопросы «уже приутомили»):

– Все ли в книге, как было в жизни? – переспрашивает Алексей Петрович Маресьев. – На девяносто девять процентов... тютелька в тютельку. Были и страх из-за разбитых ступней ног, и жгучая боль, и страшный голод... Все это хлебнул. И убитый медведь был, жертвой которого я чуть не стал. Мне иногда говорят: как же ты голодал, если столько медвежатины подвалило. Эх, знать бы, что придется тащиться 18 суток. И остальные картинки, клянусь, – с натуры. Что рассказал Борису Полевому, то он и написал».

Остается еще предположить, что все это – плод творчества журналиста, бравшего интервью (а на то смахивает).

Поисковик Морзунов на основе вновь обнародованных документов утверждает, что при падении ноги у Маресьева разбиты не были, а он позже отморозил их в промокших унтах (о чем, собственно, как мы видели выше, свидетельствовал и сам летчик – Робинзон поневоле). И косолапый шатун – весьма сомнительно, хотя, как отмечает Морзунов, «медведи в здешних лесах – не редкость». То, что медведя не было, подтверждает тот факт, что изрядно оголодавший пилот не вернулся к богатому источнику пищи, что должен был сделать инстинктивно.

Сыну же Алексей Маресьев не мог долго признаться в силу своих замечательных моральных качеств, одно из которых было – «жить не по лжи». Скажем, в 1967-м во время посещения 641-го истребительного авиаполка (бывшего 63-го гиап) в Бесовце, Карелия, Маресьев размышлял в беседе с замполитом и действующим пилотом Анатолием Константиновичем Сульяновым (в будущем генерал-майор авиации и литератор): «Отчего гибли летчики в войну? Отвечаю, Анатолий: нарушение летных правил в полете, страх, тщеславие, гордыня, излишняя самоуверенность, зависть. Неукротимое желание побольше сбить вражеских самолетов в ущерб соблюдения места в воздушном бою… Ведомый летчик обязан прикрывать ведущего! Во что бы то ни стало! А иные… эх!..» Да в 1967-м за такую правду в кругу военных пилотов даже его, прославленного Маресьева, по головке бы не погладили, во всяком случае, по партийной линии точно бы отменно пропесочили!

Так что очевидно, что, нападай на него медведь в реальности, Алексей Петрович не преминул бы отметить эту «многопамятную встречу» в своем рассказе для ученых в 1943 году. Но в стенограмме рассказа Маресьева 1943 года зафиксированы только «горсть муравьев и пол-ящерицы», коих ему удалось «добыть и снедать»...

Закономерен вопрос, что меняет открытие поисковиков в наших представлениях о подвиге Маресьева?

– Полагаю, что нет никаких причин как-то переосмысливать случившееся с Маресьевым в 1942 году, – убежден руководитель НООО «Поисковый отряд «Находка» Сергей Морзунов. – Ведь то, что описал Борис Полевой, – это во многом художественный вымысел. Не переосмысливаем же мы исторические факты Отечественной войны 1812 года на основе эпопеи Льва Толстого «Война и мир». Но в истинных подробностях представлять себе тот 18-суточный путь, который проделал раненый летчик до того момента, когда его нашли у деревни Плав местные жители, наверное, необходимо. Жаль, «Повесть о настоящем человеке» ныне не изучают в школе, а интересный, весьма поучительный мог бы получиться урок!

То есть, говоря прямо, подвиг выжившего в таких условиях Героя видится еще более величественным, чем это столь драматично описано в знаменитой книге. Недаром говорится, что правда всегда страшнее вымысла.

ЯК-1 СТАЛ ЗАПЧАСТЯМИ И МЕТАЛЛОЛОМОМ

«От самолета осталась только одна кабина и хвост – все разлетелось в разные стороны», – зафиксировано в стенограмме беседы с Маресьевым с его слов в 1943 году. Эти «кабину и хвост» месяца через полтора после падения истребителя и обнаружили – согласно найденным в архиве поисковиком Александром Морзуновым двум актам: от 30 мая 1942 года – на списание самолета Як-1 №4649, на котором летал «мл [адший]. лейтенант Маресьев»; и от 22 мая того же года – о передаче пехотинцами его обломков 60-му РАБ (району авиационного базирования).

По мнению Морзунова, это значит, что куски разлетевшегося в падении в разные стороны истребителя тогда же были собраны и вывезены с места падения: «Судя по акту передачи, трофейная команда собрала там все до единого патрона». Конкретно читаем в двух пунктах этого рукописного документа (стилистика сохранена):

«[…] 7 Боеприпасов БС (правильнее УБС или УБ – 12,7-мм авиационный пулемет Универсальный Березина-синхронный. – В.З.) сто четыре

8 Боеприпасов к авиапушке Як-1 – сто восемьдесят […]»

Только не стоит спешить судить, что Маресьева выбили из боя с хорошим огневым запасом вооружения его Яка. Действительно, боекомплект УБС составлял 200 патронов, двух 20 мм мотор-пушек ШВАК – по 120 снарядов для каждой. Однако не забудем, что в том бою 5 апреля 1942 года, прежде чем быть сбитым, Маресьев поджег два вражеских транспортных Ю-52. Так что, подстреленный, он вынужденно выходил из воздушного боя отнюдь не «сухим».

Кстати, это еще одно существенное расхождение с книгой Полевого, который описал, как Маресьев, увлекшись «юнкерсами», в пылу боя израсходовал по ним весь боезапас, при этом не раз и не два промазал (что свидетельствует о непрофессионализме пилота, каковым Маресьев как раз не был).

Иными словами, самолета Маресьева, поиски которого в десятке мест организовывало Российское военно-историческое общество (РВИО) в 2015–2016 годах в преддверии 100-летнего юбилея легендарного аса и 75-летия его подвига, – «того самого» маресьевского истребителя Як-1 – давно не существует.

Дотошный Александр Морзунов поделился с обозревателем «НВО» своим пониманием того, почему в апреле 1942-го поиски летчика с «кукурузника» У-2 не дали результатов. Ответ – в акте о передаче Яка 60-му РАБ, в котором указаны точные координаты места, где он был обнаружен: «Як-1 №4649 сев [ернее]. д [еревни]. Рабежа 4 км отм [етка]. 238,2». Если эту точку нанести на карту Северо-Западного фронта с оперативной обстановкой на 10 апреля 1942 года, то есть на пятый день после того, как Маресьев совершил вынужденную посадку на лес, то видно, что его «ястребок» упал в районе, плотно насыщенном нашими войсками. Поэтому У-2 скорее всего сюда даже не залетал, полагаясь, что там его и пехота обнаружит.

Как сообщила по запросу «НВО» первый замглавы администрации Демянского муниципального района Нина Анатольевна Михалева, «в данный момент в деревне Рабежа постоянно никто не проживает, в летний период приезжают дачники» (а в 1940 году здесь проживало не более 150 человек). По описанию Морзунова, нынешняя Рабежа – это заколоченные покосившиеся избы и убитый временем и воинствующим безбожием храм Живоначальной Троицы, величественный в 1700–1800 годах. Однако, следуя к месту «начала» подвига Маресьева, нельзя не поклониться братским могилам 560 советских воинов, похороненных здесь в 1941–1943 годах; имена 106 из них неизвестны. По информации Михалевой, «благоустройством захоронений занимается администрация Полновского сельского поселения».

Отметка 238,2 в четырех километрах от Рабежи обозначена четырехногой металлической пирамидой с табличкой: «Геодезический пункт, охраняется государством». Близ нее с помощью квадрокоптера вскоре и определили место, куда мог направлять свой самолет Алексей Маресьев, ведя его на вынужденную посадку. Не ошиблись. Здесь еще растут сразу несколько крупных деревьев со срезанными верхушками – будто кто-то их когда-то огромной ладонью каратиста срубил по наклонной. Наверное, в начале апреля 1942-го эти деревья были сравнительно молодыми.

Поисковик Морзунов все же прошелся здесь металлоискателем. Сначала было «тихо», а на широкой поляне прибор выдал характерный звук. Неужто не замеченный в мае 1942-го и оставленный здесь обломок маресьевского Яка?! Вот удача! Но под слоем дерна, подцепленного лопатой, оказалась… подкова, вернее, ее обломок. Морзунов распознал ее как «зимнюю, с шипами» и предположил, что «может, обломки самолета отсюда на телегах увозили – грузовики-то здесь, в болоте, завязнут»...

Что же сталось тогда с разбитым самолетом Маресьева? «Его утилизировали по стандартной процедуре, – говорит Морзунов. – Как и любой другой упавший и разбившийся Як или ЛаГГ, отправили в ремонтные мастерские, разобрали, что пригождалось – пускали на запчасти для других машин… Ведь кто ж предполагал 25 мая 1942 года, когда маресьевский разбитый самолет вывозили с места падения, что через пять лет его пилот станет столь знаменит?»

Остается вопрос, почему до Морзунова столь длительное время в процитированные выше акты и отчеты не удосужился заглянуть хотя бы один из профессиональных историков или участников поиска самолета легендарного пилота? Сам нашедший эти архивные бумаги утверждает, что они лежали, в общем-то, на поверхности. Но фокус в том, что никому не пришло в голову порыться не только в документах авиачастей, но и в архивных делах сухопутчиков…

ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД, 5 апреля. /ТАСС/. Группа энтузиастов в составе новгородских поисковиков отряда «Находка» и членов «Клуба лидеров» впервые повторили путь советского летчика-истребителя Алексея Маресьева , которого сбили в воздушном бою в 1942 году. Он 18 суток добирался ползком до линии фронта. Участники похода прошли пешком те 20 км, которые преодолел Маресьев, сообщил ТАСС в четверг командир поискового отряда «Находка» Александр Морзунов.

"После того как отряд «Находка» обнаружил место падения самолета Маресьева, стал понятен сам маршрут", - отметил он.

"Первым на этой тропе был, конечно, Маресьев, но у нас возникла мысль - пройти самим, испытать это на себе. Ведь никто не мог ответить на вопрос, в каких условиях Маресьев добирался от одной точки в другую, насколько это было трудно. Это ни в коем случае не повторение и не подобие подвига, мы только слегка прикоснулись к истории, прошли в итоге 20 км", - рассказал Морзунов.

Группа из 13 человек стартовала в 4 км от деревни Рабежа Демянского района, где и был сбит самолет лейтенанта Алексея Маресьева. Завершился поход возле деревни Плав Валдайского района - в этом месте летчика в апреле 1942 года обнаружили местные жители.

По словам командира отряда, группа предполагала, что дорога займет всего несколько часов, но в условиях леса идти по отметкам навигатора оказалось невозможно.

"Мы изначально измерили маршрут навигатором, получилось всего около 6 км. Засомневались и поняли, что вряд ли Маресьев шел по болоту, скорее всего вдоль него, по краю леса - так получилось около 10 км. Когда мы, в конце концов, прошли, получились все 20 км, потому что в лесу по прямой идти не получается", - рассказал командир поискового отряда. По его словам, дорогу, которой добирался до деревни Алексей Маресьев, группа преодолевала примерно сутки.

Проверить себя

По словам Морзунова, условия похода были приближены к тем, в которых находился Маресьев. На участниках была теплая одежда, с собой - только спички и ножи, еду не брали, а чтобы попить воды - топили снег. «Когда дошли до места, где решили ночевать, нарезали веток, лапника елочного, постелили, на нем и спали. Мы специально не брали спортсменов - Маресьев спортсменом не был, - и мы хотели понять, может ли простой человек, оказавшийся в такой ситуации, выжить. Поход был тяжелым, но все выдержали», - отметил Морзунов.

Помимо задачи проверить себя, этим походом они хотели отдать дань уважения легендарному летчику. «Предполагалось, что будет немного легче поход, но он был действительно тяжелым. Думаю, всем, кто его прошел, это запомнится надолго. Конечно, то, что мы сделали - это не тот подвиг, но мышцы вспоминают каждый шаг, каждый куст, за который цеплялся», - рассказал командир отряда.

Алексей Маресьев - советский летчик, которого подбили в воздушном бою в 1942 году. Получив, ранения ног, он совершил вынужденную посадку на территории, занятой немецкими войсками. Маресьев 18 суток ползком добирался до линии фронта, откуда был отправлен в госпиталь и перенес ампутацию обеих ног, после чего вновь отправился на фронт летчиком-истребителем. Впоследствии подвиг Алексея Маресьева стал основой сюжета «Повести о настоящем человеке»